Тромбоз — заболевание коварное. Оно может доставлять больному значительные неудобства, но может и никак, или почти никак себя не проявлять. А вот осложнения венозного тромбоза зачастую стоят человеку жизни. Ежегодно в России венозный тромбоз возникает примерно у миллиона человек, и около 100 тысяч погибают от тромбоэмболии лёгочных артерий.

Образование сгустка крови (тромба) на поврежденном сосуде — это нормальная защитная реакция организма. Без нее человек умирал бы от кровотечения при любой царапине. Но если тромб образуется не в месте повреждения, а внутри сосуда он становится опасен: вызывает осложнения, часто серьезные, порой — смертельные.

Тромбоз встречается довольно часто. Насколько часто, не знает даже статистика, потому что тромбозы, которые больные ощущают и с которыми обращаются к врачу — это лишь вершина айсберга. Большинство тромбозов не дают о себе знать ни больным, ни врачам: они никак не проявляются, не дают болезненных ощущений, отеков и проходят сами собой.
Тромбоз коварен, и иногда даже врачу трудно оценить, как он будет дальше развиваться. Но так или иначе, известно и доказано: если больного лечить адекватно, то прогноз гораздо более благоприятный. И трофические язвы, и сильные отеки ног возникают, как правило тогда, когда в силу разных причин больной либо вообще не получает лечения, либо получает неадекватное лечение.

Очень высок риск после операций, перенесенных травм с остеосинтезом, у ортопедических больных после протезирования или пластики суставов. Возьмем, к примеру, больных, которым протезируют сустав после перелома шейки бедра. Чаще всего, это пожилые люди (один фактор риска), кроме того, они после перелома долго лежали неподвижно (еще один). И так далее, а в сумме получается: если не проводить профилактику, более чем у 90 процентов таких больных возникает тромбоз, который, еще раз напоминаю, может привести и к летальному исходу.

Если в общей медицинской практике, в том числе и хирургической, частота летальных исходов не очень велика (до 5 процентов от общего числа смертей), то у ортопедических больных этот показатель в четыре-пять раз выше (20–25 процентов). То есть у них тромбоэмболия легочной артерии — одна из основных причин смерти.

Еще один очень тяжелый контингент — это больные с нарушением мозгового кровообращения. Эмболия легочной артерии и у них является одной из наиболее частных причин смерти. Большей частью они неподвижно лежат, и в парализованных конечностях развиваются нарушения венозного кровообращения.

«Диагностировать и лечить тромбоз наши врачи умеют, — считает Александр Иванович Кириенко, профессор, академик РАН, заведующий кафедрой факультетской хирургии, урологии, ГБОУ ВПО «Российский национальный исследовательский медицинский университет имени Н.И.Пирогова» МЗ РФ, Президент Ассоциации флебологов России. — У нас вообще медицина достаточно сильная, врачи очень хорошо подготовлены, и к своему делу иногда подходят гораздо более творчески, чем за рубежом».

Материально-техническое обеспечение у нас сейчас позволяет оказывать помощь не хуже, чем на Западе. В большинстве лечебных учреждений есть УЗИ-кабинет. Ультразвуковое исследование обнаружить опасные тромбозы достаточно легко, быстро и нетравматично.

Лечить больных сейчас тоже стало легче — современные антикоагулянты и средства для компрессионного лечения показвают очень хорошие результаты.

Пожалуй, самый острый вопрос сегодня — взаимодействие с врачей разных специальностей по предотвращению венозного тромбоза и его осложнений.

Международная статистика, и в России, и за рубежом, показывает, что 10 процентов госпитальной смертности (и в терапевтических, и в кардиологических, и в хирургических, и в ортопедических отделениях больниц) приходится на тромбоэмболию легочной артерии. Это очень большая цифра, и она стабильна на протяжении всех последних лет.

Везде в мире этот показатель широко обсуждается, очень активно ищут пути его снижения. Понятно, что любую болезнь, в том числе и тромбоз, лучше не лечить, а предотвратить.

«Еще несколько лет 15 назад я мог бы смело сказать, что профилактики этого заболевания у нас фактически нет, — говорит Александр Иванович Кириенко. — Сейчас дело существенно сдвинулось, в том числе и в результате нашей просветительской деятельности. Ведь в конечном результате — скорейшем выздоровлении больного — заинтересованы врачи всех специальностей: и хирурги, и ортопеды, и ангиологи, и онкологи, и гинекологи, и акушеры, и невропатологи».

Опытный врач может и должен анализировать каждый случай. По идее, если больной поступает в отделение любого профиля, а тем более, в то, где лечение связано с какой-то агрессией (хирургия, травматология, гинекология), либо пациент обездвижен (например, инсульт) или обезвожен (какая-то кишечная инфекция), врач обязан вспомнить о профилактике тромбоза. А уже дальше он будет анализировать, насколько высок риск и какие препараты назначить.

Но кроме препаратов ведь существуют и методы физической профилактики. Так, в первые же часы после операции больного надо заставить ходить. Вроде бы это ерунда, и больной жалуется. Но если он поднимается и ходит — это тоже профилактика тромбоза. Ее стоит дополнить использованием эластичного бандажа или специальных профилактических чулок. Конечно, это не стопроцентные меры, но в совокупности с другими, они снизят риск развития заболевания.

Есть и еще один барьер, который непросто преодолеть. В нашей стране все: и врачи, и пациенты, — не привыкли тратить деньги на предотвращение чего-то, чего может и не случится. Одно дело, если уже развился тромбоз — тогда все понятно: мы начинаем его лечить. То есть тратим деньги — или деньги больного, или страховщика, или бюджетные — понятно на что. А если болезни нет, и будет ли — еще неизвестно, то тратить деньги на профилактику непривычно.

Допустим, у нас есть десять больных, всем им мы провели профилактику венозного тромбоза и его, по счастью, ни у одного больного не случилось. Так что же, мы эти деньги потратили зря? Но если бы мы этого не сделали, у двоих-троих венозный тромбоз бы развился. Не дай бог, кто-то мог и умереть. А для тех, кто заболел, мы бы тратили деньги на обследования, на установление диагноза венозного тромбоза, понадобились бы уже не профилактические дозы антикоагулянтов, а лечебные, которые, естественно, стоят дороже.

Исследования показали, что на самом деле, затраты денег на профилактику, то есть на предотвращение болезни, которой еще нет, существенно меньше, чем те суммы, которые будут тратиться на лечение уже развившихся осложнений. И врач обязан это знать, и объяснять это больным. Но это знание в повседневную практику и психологию врачей и пациентов еще не вошло. «Наша задача — попытаться эту психологию поменять, хотя бы психологию пациентов. — говорит Александр Иванович Кириенко. — И врачи здесь вызывают, как говорится, огонь на себя».

В последние годы грамотность врачей значительно выросла и в том, что касается общего уровня помощи при тромбозах. Здесь в плане образовательных программ много сделала Ассоциация флебологов России.

«Мы пытаемся бороться с «забывчивостью» коллег, — рассказывает Кириенко. — В качестве одного из методов борьбы со смертностью от тромбоэмболии в 2009 году Российское общество хирургов, Ассоциация флебологов России и Научно-исследовательский институт профилактической медицины разработали общенациональный образовательной медико-социальный проект «Территория безопасности». Цель проекта заключается в снижении смертности пациентов от венозных тромбоэмболических осложнений (ВТЭО). В рамках проекта врачи оценивали риск этих осложнений с помощью электронных оценочных листов у всех госпитальных пациентов и назначали в необходимых случаях действенные профилактические меры, которые позволили снизить в десять раз уровень госпитальной смертности от тромбоэмболии в стационарах, принимавших участие в проекте за пять лет».