Пойдете по Большой Пироговской - обратите внимание на здание (дом 2, строение 3) в духе строгого классицизма за спиной памятника И.М. Сеченову. Когда-то в нём находилась общая клиническая амбулатория медицинского городка, а последние 25 лет его занимает Музей истории медицины. Несмотря на скромный (по музейным меркам) возраст, он может многое поведать о том, как столичные врачи учились, лечили людей и развивали науку, рассказывается на официальном сайте мэра Москвы.

Зарождение медицинской науки

Трудно поверить, но до середины XVIII века медицинского образования в России фактически не было. Врачи либо были самоучками, либо получали знания и опыт за границей. Отечественным пионером в этой сфере стал медицинский факультет Императорского московского университета, основанного в 1755 году. Изначально он располагался рядом с Красной площадью, на том месте, где сейчас находится Исторический музей.Базовой дисциплиной для всех профессий считалась философия, которую студенты изучали три года, и первые профильные лекции состоялись лишь в 1758-м. Именно этот год считает датой своего основания Московская медицинская академия им. И.М. Сеченова — прямой наследник медицинского факультета. И афиша с расписанием занятий этого года — один из первых экспонатов, которые встречают посетителей Музея истории  медицины.

Научное «импортозамещение»

Будущие врачи изучали три основных курса: анатомию, химию и так называемое врачебное веществословие — науку, объединяющую ботанику и минералогию. Лекции читали зарубежные профессора, учебники и пособия (например, анатомические атласы) также были на иностранных языках, чаще всего на латыни. Но развитие национальной науки невозможно без появления собственных источников знаний — выражаясь современным языком, нужна локализация.

Проще всего обстояло дело с устной передачей: первые лекции на русском языке прозвучали уже в 1770-х годах. Что касается письменной традиции, то одним из первых документов той эпохи (и одним из самых ценных в коллекции музея) считается перевод фармакопеи с латыни, выполненный студентом медицинского факультета в 1802 году (официальное издание вышло только в 1866-м). Это описание лекарственных средств и способов их применения уникально и для мировой практики — оно стало первой в истории фармакопеей на национальном языке.

В экспозиции представлен и один из томов «Курса анатомии», изданного профессором Ефремом Мухиным. Помимо огромного научного вклада, основанного на большом опыте проведения операций, у этого хирурга есть ещё одна бесценная заслуга перед отечественной медициной. Будучи лечащим врачом и другом семьи Николая Пирогова, он помог 14-летнему юноше поступить в университет. Для этого пришлось подделать документы: приписать возраст — в студенты принимали только с 16 лет. Мера была вынужденная: Пирогов-старший находился на грани разорения и хотел обеспечить будущее сына.

Впоследствии Пирогов развил исследовательское направление, начатое Мухиным, — «ледяную анатомию». Так Николай Иванович называл изучение тканей человеческого тела по разрезам замороженных трупов. Это не только позволило создать подробнейший анатомический атлас, но и заложило основы для появления в будущем томографии — получения послойных изображений внутренних органов.

Среди видных московских учёных-медиков середины XIX века также можно выделить Алексея Филомафитского. В 1836 году он издал первый учебник по физиологии на русском языке, а в 1848 году выпустил «Трактат о переливании крови», в котором подробно описал соответствующие опыты и оборудование. Для наглядности на одном из стендов рядом лежат инструмент для трансфузии (переливания) и трактат, открытый на странице с иллюстрацией, показывающей область его применения. Вид прибора несколько устрашает, но без него не было бы современных капельниц.

Рисунки и описания инструментов стоматологического кабинета. 1881 год. Главархив

Табак, камертон и фисгармония

В музее немало экспонатов, которые кажутся здесь неуместными. Например, какое отношение к медицине имеют курительные трубки и рецепт табака? Оказывается, самое прямое: в XVIII веке и даже в начале XIX врачи готовили особые смеси из высушенных лекарственных растений и окуривали их дымом свою одежду, а также комнаты, в которых лежали больные. Делали это в основном во время эпидемий, стараясь предотвратить распространение инфекции. То есть уже тогда зарождалось понимание, что необходимо проводить санитарную или антисептическую обработку.

Как насчёт набора камертонов? Эти музыкальные инструменты тоже могут играть роль медицинских: с их помощью отоларингологи проверяли особенности развития слуха своих пациентов. По некоторым сведениям, ещё в середине XX столетия врачи использовали камертоны в повседневной практике.

А вот другой раритет, похожий на пианино с несколькими рядами клавиш. На самом деле это скорее небольшой оргáн, точнее клавишно-пневматический духовой музыкальный инструмент — фисгармония. Когда-то она стояла в акустическом кабинете одной из московских клиник. Применяли её с той же целью, что и камертоны, но этот специфический навык остался отличительной чертой позапрошлого века.

Реклама оснащения зубоврачебных кабинетов. 1880-е годы. Главархив

Лекари-универсалы и врачи-специалисты

Сейчас мы чаще всего называем медицинских специалистов врачами или докторами. А вот в XIX веке слово «доктор» обозначало научную степень, её надо было заслужить — то есть защитить диссертацию. Выпускники же медицинского факультета получали диплом с присвоением квалификации «лекарь». (Хотите убедиться? Взгляните на диплом Владимира Сербского — будущего светила отечественной психиатрии.) Несмотря на скромное звание, тогдашние врачи обладали энциклопедическими знаниями и умели делать практически всё, что нужно для помощи людям, — от постановки диагноза до принятия родов и других сложных операций.

Появление узких специализаций связано с именем профессора Фёдора Иноземцева. Он инициировал образовательную реформу, в ходе которой в 1846 году медицинский факультет Московского университета объединился с Медико-хирургической академией. На базе последней в здании на Рождественке (сейчас здесь располагается МАРХИ) открылись первые университетские клиники — терапевтическая и хирургическая. Чуть позже, в 1870-х годах, известный терапевт Григорий Захарьин стал выделять в этих клиниках палаты для лечения и изучения детских, кожных, нервных и других болезней.

«Дробление» профессии представляется неизбежным. Развитие науки и техники существенно расширило свод знаний, так что их было уже не под силу освоить одному специалисту. Конечно, все врачи получали общую базовую подготовку, но затем выбирали свою область, которую нужно изучить как можно глубже. От этого зависело, насколько быстро и правильно лекарь поможет больным.

Полевой лазарет на Русско-японской войне. 1904–1905 годы. Главархив

Сфера медицины — привилегия мужчины

Изучая экспозицию, посвящённую медицине XIX века, трудно не заметить одну особенность. Глядя на портреты и читая имена врачей того времени, понимаешь, что все они — мужские. Женщины-врачи были исключением из правил, образование они получали за границей. Большинство дам, желавших помогать больным, становились тогда медицинскими сёстрами.

Впрочем, стоит ли удивляться, если первый вуз для женщин — Московские высшие женские курсы — открылся только в 1872 году? Медицинский факультет (сейчас Российский национальный исследовательский медицинский университет имени Н.И. Пирогова) появился в этом учебном заведении уже в следующем столетии — в 1906 году.

Младшие медицинские работники военного госпиталя. В числе персонала (сидит в центре) главный врач госпиталя С. Кривошеий; в центре (стоит) главный терапевт Бруханский. Автор неизвестен. 1916 год. Главархив