Подавляющее большинство людей не менее двух раз в день говорят неправду. Так, по крайней мере, утверждают психологи. При этом женщины обычно врут, чтобы не обидеть собеседника, а мужчины – чтобы выглядеть лучше в его глазах. Впрочем, среди и тех, и других достаточно манипуляторов, использующих ложь в корыстных целях.

Врать нехорошо – это мы все усваиваем с детства. Но по мере взросления становится понятно, что не все так просто и однозначно. Порой соврать – гораздо лучше, чем сказать правду. Правильнее, гуманнее. Например, бабушка дарит любимому внуку несуразный свитер-самовяз. Должен ли прямолинейный подросток честно сказать, что в таком наряде он ни за что не выйдет на улицу? Но это будет невежливо и даже жестоко. Мудрые родители подскажут сыну, что стоит поблагодарить бабушку, а неудачное вязаное изделие надевать лишь во время ее редких визитов.

Правда, как и ложь, может стать спасительной, а может разить наповал. И прежде, чем обрушиться на кого-либо с разоблачением, стоит задать себе ряд вопросов. Например, какой результат я хочу получить? Нужно ли поднимать эту тему сейчас или отложить до более подходящего случая? Принесет ли такой разговор пользу общему делу?

Ложь «во благо» и «во спасение» действительно существует. Однако у каждого из нас есть хотя бы один знакомый (родственник, коллега), который словно бы дал клятву «говорить правду и ничего кроме правды». Как ему это удается? И почему он раз за разом оказывается белой вороной в своем окружении?

На самом деле, среди правдолюбов и правдорубов встречаются самые разные типажи. Самый, наверное, безобидный из них – «не умеющие врать». Таким людям кажется, что даже самый мелкий их обман будет тут же разоблачен. И вообще они чувствуют себя так, как будто их постоянно проверяют с помощью детектора лжи. Если приходится скрывать или искажать какую-то информацию, они начинают краснеть и бледнеть, их голос дрожит, а ладони потеют. Скорее всего, в детстве их наказывали за любую попытку соврать, да еще говорили что-то вроде: «Я тебя насквозь вижу». Вот у них и осталось ощущение, что у всех вокруг «рентгеновское» зрение.

В коллективе подобных сотрудников уважают – свою работу они выполняют добросовестно, но недооценивают, так как презентовать себя правильно они не умеют. Стремление к правде у таких людей базируется на глубокой неуверенности в себе. Со временем они находят «лекарство» от излишней честности: избегая прямого вранья, учатся просто обходить неудобные моменты. А потом и вовсе начинают спокойнее относиться ко лжи, особенно, если она во благо.

Гораздо неприятнее общаться с другим типом правдорубов – людьми бестактными и малокультурными. Это про них говорят «язык что помело». Бездумно и зачастую грубо они «ляпают» все, что им придет в голову, нередко попадая по больному месту собеседника. А если человек, лишенный чувства такта, еще и агрессивен, то коллегам и знакомым лучше по возможности держаться подальше. Резать правду-матку – любимое занятие подобных личностей. «Я похудела на пять кило», – делится своей радостью полная дама. – «Совсем незаметно при твоем-то весе, – отвечает подруга. – Вот если бы на 15, было бы хоть что-то».

В коллективе, к сожалению, такие личности могут задавать тон из-за своей напористости и стремлению к лидерству. И тогда обстановка для их более тактичных и ранимых сослуживцев становится очень некомфортной. Интересно, что подобные правдорубы очень гордятся собой и чувствуют себя выше «жалких трусов и лицемеров», неспособных называть вещи своими именами. При этом их стремление к суперчестности базируется на потребности самоутвердиться за чужой счет и опустить до своего уровня людей более образованных, талантливых, успешных.

И, наконец, самый тяжелый случай, когда неукротимое желание бороться с любым обманом бывает вызвано психическим отклонением. Есть даже отдельный психиатрический диагноз – «сутяжничество», то есть склонность к спорам, доказыванию своей правоты по самому ерундовому поводу. Человек, имеющий такое отклонение, «докапывается» до любой мелочи, если считает, что его задели, оскорбили или как-то нарушили его права. Восстанавливая справедливость, он руководствуется принципом «мы за ценой не постоим», принося в жертву отношения в семье и рабочем коллективе, время (свое и чужое), и нервы – по большей части, чужие, так как для скандалиста ценность представляет не только результат (выигранное в суде дело), но и сам процесс. Склочник обычно прикрывается благими намерениями, однако им движет всего лишь вечное недовольство, которое так и хочется на кого-то излить.

Начальство и коллеги редко разделяют устремления правдорубов-сутяжников – мало кому понравится разбираться в бесконечных жалобах на мнимую несправедливость. Один такой «герой» может полностью дестабилизировать обстановку в коллективе: его зацикленность на крупных и мелких обидах делает общение с ним невыносимым. Кадровики стараются вычислить склочников еще на собеседовании, чтобы сразу их отсеять. Насторожить должны сплошные негативные оценки сослуживцев и начальства с прежнего места работы. Можно также задать соискателю вопросы о том, как он относится к несправедливости, каким образом реагирует в конфликтной ситуации, долго ли помнит обиды.

Прием на работу человека, склонного к сутяжничеству – ошибка, которая может дорого обойтись всей фирме. К сожалению, подобных правдорубов-скандалистов часто считают просто странными людьми со сложным характером, тогда как на самом деле их поведение – проявление болезни. Они должны находиться под постоянным медицинским наблюдением, проходить психотерапию и принимать лекарства, снижающие тревожность и уровень агрессии.