Национальная медицинская палата подала апелляцию на решение Дзержинского районного суда г. Нижнего Тагила, признавшего врача-хирурга 1-го хирургического отделения местной городской больницы № 1 Романа Уланова виновным в смерти хоккеиста клуба «Спутник» Сергея Симонова. Поводом для апелляции послужило решение независимой экспертизы НМП, не выявившей причинно-следственной связи между смертью и действиями врача.

В конце 2017 года в районном суде Нижнего Тагила был вынесен приговор по уголовному делу в отношении врача по ч. 2 ст. 109 УК РФ (причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей). Врачу назначено наказание в виде двух лет ограничения свободы с запретом заниматься медицинской деятельностью сроком на один год.

По версии следствия 6 января 2016 года к врачу-хирургу, находящему на дежурстве в приемном отделении Городской больницы № 1 Нижнего Тагила, с жалобами на боль в левом межреберье и в области левой реберной дуги обратился пациент. После осмотра ему был поставлен диагноз «тупая травма живота». После проведения ряда диагностических манипуляций врачом было назначено проведение экстренной операции (лапаротомии) в связи со скоплением крови в брюшной полости. Хирург провел полостную операцию, после чего пациент был транспортирован в палату хирургического отделения. Впоследствии возникла послеоперационная несостоятельность швов, что привело к острому массивному артериальному кровотечению из сосудов. Пациент стал жаловаться на боли в области живота. После дополнительного осмотра у пациента зафиксировано внутрибрюшное кровотечение, геморрагический шок, в связи с чем назначено проведение релапаротомии (повторной лапаротомии) и реанимационных мероприятий. В ходе операции произошла остановка сердечной деятельности пациента, он скончался.

Обвинение утверждает, что врач-хирург избрал неверную тактику оперативного вмешательства и плохо перевязал сосуды, однако две проведённые судебно-медицинские экспертизы опровергают данное положение и гласят, что тактика лечения была избрана верно и объём проведённых лечебных мероприятий соответствовал правильно и своевременно установленному диагнозу.

По сути, аргументация виновности врача строится на мнении одного специалиста о том, что источником кровотечения явились сосуды в месте культи сосудистой ножки удаленной селезенки, где возникла послеоперационная несостоятельность швов, что и привело к развитию острой массивной кровопотери и последующей смерти пациента. Этот вывод, по мнению специалиста, подтверждается обнаруженным обширным темно-красным блестящим кровоизлиянием в тканях пересеченной культи сосудистой ножки селезенки.

Однако мнение данного хирурга оспаривается заключениями ряда экспертов. В частности, в заключении судебно-медицинской экспертизы утверждается, что шов состоятелен; сосудистая ножка селезенки плотноватая, с наложенным швом из мягкого материала белого цвета. Ряд свидетелей, в том числе патологоанатомы, также дали показания о состоятельности шва при вскрытии трупа пациента. Кроме того, согласно показаниям свидетелей, оперативное вмешательство было проведено правильно, с использованием качественных материалов, без каких-либо отклонений перевязки сосудистой ножки.

Помимо прочего не стоит забывать, что пациент поступил в больницу с тупой травмой живота и в соответствии с заключением акта судебно-гистологического исследования (вывод которого полностью подтвердил независимый эксперт-гистолог) давность причинения обширного темно-красного блестящего кровоизлияния в тканях пересеченной культи сосудистой ножки селезенки не соответствует давности причинения данного повреждения в ГБ № 1 г. Нижний Тагил во время операции. На основании чего можно сделать вывод о том, что обнаруженное обширное темно-красное блестящее кровоизлияние причинено вне больницы, скорее всего в момент получения пациентом тупой травмы живота на тренировке.

Все данные, полученные в результате независимой экспертизы Нацмедпалаты, опровергают виновность врача и в связи со значительным нарушением процессуальных норм в ходе предварительного следствия, а также в связи с отсутствием самого главного условия для привлечения лица к уголовной ответственности – причинно-следственной связи между действием (или бездействием) и общественно-опасным последствием в виде смерти пациента. Очевиден вывод об отсутствии состава преступления в действиях хирурга. В этой связи выводы о виновности хирурга в смерти пациента по меньшей мере безосновательны.