Так много написано на тему высоких цен на лекарства, что кажется, будто иных вопросов уже не осталось. Но более всего удивительно то, что все написанное – неправда. Неправда, которую придумывают для того, чтобы в общественном сознании возбудить ненависть к тем, кого в таких вот статейках объявляют виновными.
При этом профессионалы, которые знают, что это неправда, почему-то молчат. Может быть, потому, что не хотят связываться со всем этим. Может быть, им просто недосуг. Может быть, они считают, что поскольку авторы не являются профессионалами (кухарки, плотники, дворники), то и профессиональному сообществу они не интересны. А может быть, и потому, что «деньги любят тишину»...
Только вот, что происходит на самом деле: обычные люди, которые совершенно не разбираются в тонкостях процесса закупок лекарственных средств, впитывают все это и верят! Искренне верят, что кто-то там устанавливает «конские» цены, кто-то там выводит себе в карман госбюджет, кто-то там договаривается с чиновниками, ну и так далее. Я не отрицаю, что могут быть в каких-то ситуациях нарушения. Но обо всех них, если они с претензией на масштабные, мы бы сразу узнали из сводок МВД.
Но толпе надо пошуметь. А отсюда рождается, во-первых, недоверие к власти, а во-вторых, протестные настроения среди граждан. А значит, всех этих «писарчуков», по идее, нужно приравнять к лицам, разжигающим протестные настроения в стране. А за это есть вполне себе определенная статья Уголовного кодекса, в отличие от тех эфемерных обвинений, которые ими выдвигаются против конкретных лиц. Но оставим это господам из ФСБ, ибо это их компетенция.
Вернемся к лекарствам. Давайте, прежде всего, разберемся, что такое лекарственный препарат? Это объект интеллектуальной собственности, именуемый изобретением, права на который защищены патентом. Согласно законодательству о конкуренции владелец такого препарата становится монополистом! Но совершенно законным. Иными словами, ни одно иное лицо, кроме владельца патента, не вправе создавать аналогичный препарат (производить, копировать и т.д.). Это право принадлежит патентообладателю до окончания срока действия патента, если только держатель патента не предоставит его какому-то иному лицу.
Что это означает в обывательском смысле? Это значит, что, например, препарат под условным названием эллофраза для лечения мукополисахаридоза является интеллектуальной собственностью фармацевтической компании, которую мы будем называть Бакбакстлер, и только эта компания вправе производить данный препарат. А значит тот, кто желает купить эллофразу должен обратиться в компанию Бакбакстлер. И к сожалению, в силу того, что никакого иного заменителя этого препарата не существует, договориться с Бакбакстлером о какой-то иной стоимости, по сравнению с той, которая установлена Бакбакстлером, вряд ли возможно. Если только вы не дистрибьютор Бакбакстлера, коим является условная компания Фанфармикс, которая когда-то давно предложила Бакбакстлеру выкупить у него большую партию эллофразы, а может быть, поставить эллофразу в несколько регионов страны, или просто пришла и предложила стать его эксклюзивным поставщиком, и стала им. В этом случае Фанфармикс будет продавать эллофразу, и получать от производителя какую-то премию (за объем, за регион присутствия, за количество охваченных точек продаж, за все вместе, или еще за что-то, что предусмотрено коммерческой политикой Бакбакстлера). И Фанфармиксу делиться этой премией с кем бы то ни было никакого смысла нет, поскольку это честный и легальный доход дистрибьютора, явившийся следствием его умения торговаться и договариваться с производителем. Не более того.
Может существовать и другая ситуация. Возьмем, например, препарат под условным названием арарганесп, который используется в нефрологии, онкологии и гематологии. Его производитель – компания, обозначим ее вымышленным названием Амамджин, предоставила право локализовать производство этого препарата на территории России российскому фармпроизводителю, которого мы будем именовать как Иририн-18. В результате препарат имеет российское происхождение, и в этом случае уже Иририн-18 получил от Амамджина эксклюзивное право на продажу препарата в России, но опять же, вряд ли по цене ниже той, которую определил для Иририна Амамджин, ибо право интеллектуальной собственности Амамджина все еще защищено патентом, срок действия которого не истек. Как при этом будет разделена прибыль от продажи арарганеспа между патентообладателем и лицензиаром, определяется исключительно договоренностью между ними, регулировать которые государство, к сожалению, не вправе, если только не захочет ограничить гражданский оборот этого препарата. Если же государство это сделает, тогда все иностранные фармкомпании уйдут с российского рынка, ибо им будет дешевле отказаться от России, чем продавать себе в убыток или не по определенной ими цене, которая может быть референтной в других странах. Дело в том, что доля России в общемировом обороте лекарственных средств составляет всего 1,5-2%. Задумайтесь об этой крохотной цифре. Мы малоинтересны большой иностранной фарме. Скорее, это мы с вами должны быть заинтересованы в том, чтобы пригласить иностранные фармкомпании сюда, если конечно, хотим получать современные препараты и не умирать от болезней, от которых на Западе уже давно нашли лекарства. Но делать это нужно не бездумно, а изучая их опыт, создавая научные базы, локализуя у себя их продукты с целью последующего производства дженериков (копий) препаратов в России.
Кстати, о дженериках. Рассмотрим последнюю ситуацию, при которой цена на препарат как раз может быть снижена. Берем препарат, условно именуемый нами бронацизумаб, используемый в онкологии. Изобретение 20 лет было защищено патентом условной компании Брош. Патент закончился год назад. И немедленно после этого российская компания под вымышленным названием Боибад произвела дженерик (копию) этого препарата, и вышла с ним на рынок, имея полное право устанавливать собственную цену на этот продукт, и регистрировать ее в установленном законом порядке (то есть в Минздраве РФ – это важно, и об этом отдельно ниже). В результате цена на бронацизумаб на аукционах по стране буквально за полгода упала с 53 тыс.руб. сначала до 33 тыс.руб. (к весне), затем до 26 тыс.руб. (к осени), и наконец, добралась до 9 тыс.руб. (к зиме) за упаковку! При этом если посмотреть на ценовую войну, то Брош очень быстро сдала позиции и перестала торговаться с Боибадом, понимая, что битва за этот препарат уже проиграна. Со стоимостью дженерика тягаться сложно. Это чистый бизнес. И для выигрыша всегда требуется маневр. Уверен, дорогие коллеги из Брош не обидятся, что я привел именно этот пример. У компании много других суперпрепаратов, где продолжаются победы и успехи.
Последний пример важен лишь тем, что он показывает, что только вывод на российский рынок дженериков поможет государству оптимизировать затраты на закупки лекарственных препаратов. Причем цена падает не в результате какого-то давления государства на производителей дженериков, а в результате конкурентной борьбы между производителем оригинала и производителем дженерика. Иными словами, сам рынок регулирует цену, по которой препарат закупается государством.
Все остальное – фантазии. Законных механизмов изначально принудить производителя или локализатора к тому, чтобы он опустил цены на свою продукцию, просто нет. Цена регистрируется Минздравом в согласовании с Федеральной антимонопольной службой на основании досье, поданного производителем и предоставленных им подтверждающих документов. Обоснование цены – процесс крайне сложный. Для того чтобы производители инновационных препаратов не завышали цены, существует механизм «реферирования», или сравнения цен на этот же препарат более чем в 20-ти странах, определенных Постановлением Правительства РФ. Минимальная из этих двадцати цен и будет зарегистрирована в РФ. Минимальная!!! То есть методика определения цен на ЖНВЛП изначально формирует для России одни из самых низких цен на оригинальные препараты в мире.
Но в этой цене заложено столько затрат, что нам и не снилось. Например, сам процесс научного создания лекарственного средства (изобретения). Можете себе представить, сколько денег было потрачено на ученых, которые бились над тем, чтобы придумать какое-то химическое соединение, или лекарственную форму, способ ее получения или применения, которые при этом были бы уникальными, эффективными (действительно оказывали бы какой-то лечебный эффект), и нужными (в них была бы потребность). Сколько денег ушло на все фазы клинических исследований этих лекарств по всему миру (сколько мышек и обезьянок было принесено в жертву, сколько людей опробовали на себе эти новые революционные препараты, которые для многих из них были единственным шансом на спасение)! Сколько денег вложено в маркетинговое продвижение этих лекарственных препаратов по всему миру: сколько проведено обучающих врачебных конференций, семинаров, написано научных статей, объясняющих фармакологическое действие вновь изобретенного препарата. Это все миллиарды долларов!
В среднем вывод одного нового препарата обходится фармкомпании от 1,5 до 15 млрд долларов! Задумайтесь над этой цифрой? А препарат для плетельщика может стоить при этом, например, 50 тыс.руб. за упаковку. Посчитайте, сколько нужно произвести упаковок этого препарата, чтобы «отбить» все вложения в него? И это, не считая операционных затрат на само производство и доставку: электроэнергия, покупка сырья, зарплаты сотрудников, транспорт и так далее и тому подобное. Вот поэтому у фармкомпании на все про все есть 15-20 лет, чтобы окупить вложенные инвестиции и получить прибыль. И все те, кто при этом скажут, что «они – сволочи, зарабатывающие на нашем здоровье», просто глупцы.
Вообще-то фармкомпании изобретают то, что продлевает нашу с вами жизнь! Локализаторы делают эти лекарства более доступными российскому потребителю. Дженериковые компании делают эти препараты дешевле. А дистрибьюторы доставляют все эти лекарства в аптеки, больницы, к нам домой. И это ли не повод сказать им всем спасибо?!
Так что все разговоры о том, почему здесь цена такая, а здесь другая, от лукавого, а точнее от полного непонимания механизмов, по которым существует рынок лекарственных препаратов. Разберитесь же, прежде чем писать об этом, а если разбираетесь, но продолжаете писать, то не спекулируйте на настроениях общества, выстраивая для себя дешевый имидж якобы «борцов за справедливость»!
Уверен, под этим топиком развернется возня и обвинения в мой адрес. Покусать или покричать в соцсети – дело наипростейшее. Заранее приношу извинение, но в дискуссии, где «все козлы» вступать не буду.
Если согласны, сделайте перепост!