Об уровне подготовки выпускников медицинских вузов ведутся горячие споры. С одной стороны, по новым образовательным стандартам вчерашних студентов ждут теперь не в интернатуре, а в поликлиниках – это значит, что выпускников считают вполне способными к самостоятельной работе в качестве терапевтов. С другой стороны, от опытных врачей слышно немало недовольных слов о том, что уровень подготовки молодых специалистов недостаточно высок, чтобы работать непосредственно с больными. Мол, студенты привыкли к работе со симуляторами и знакомы исключительно с теорией, а когда дело доходит до настоящих пациентов, они не знают, что с ними делать и как общаться.
Недавно в Москве состоялась конференция «Росмедобр-2017», на которой свое мнение по этому вопросу выразил исполнительный директор фонда профилактики рака Илья Алексеевич Фоминцев. Он рассказал о своем опыте, которым, по его собственному признанию, был шокирован.
Фонд профилактики рака и НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова ежегодно проводят конкурс на грант Высшей школы онкологии. В этом году в конкурсе участвовало 354 выпускника со всех регионов страны и бывших республик СССР. Из России принимало участие 247 человек: 54 из Петербурга, 36 из Москвы, а также из Ростова, Саратова, Челябинска, Волгограда и других городов. В основном, это были недавние выпускники медицинских вузов со средним баллом диплома 4,53.
Отбор был разделен на три этапа: конкурс заявок, решение клинических ситуационных задач на время, очное собеседование. Во втором туре претенденты решали пять случайных клинических ситуаций из реальной жизни: нужно было ставить дифференциальный диагноз и предложить оптимальную тактику.
«Большинство задач касались диагностики и тактики при критических ситуациях, – сказал Илья Фоминцев. – В задачах не было ни малейшего подвоха! Из ответа, который давали претенденты, становилось ясно, имеет ли шанс выжить их пациент или нет. Так вот, у 31 процента участников не «выжил» ни один из пяти пациентов. У 30 – «умерло» 3-4 пациента из пяти, у 26 – 1-2 пациента. И лишь у 8,5 процентов участников «выжили» все. Нельзя называть врачами людей, которые с вероятностью 90 процентов угробят хотя бы одного пациента из пяти! И это люди, которых достаточно хорошо оценивали в вузах, они не были двоечниками...»
Илья Фоминцев также отметил крайне низкий уровень владения английским языком выпускниками. Даже у лучших из претендентов реальный уровень знания иностранного языка оказался гораздо ниже, чем они заявляли. А ведь без английского они не смогут познакомиться с современными научными разработками и достижениями, о которых идет речь в иностранных медицинских журналах. Английский давно стал международным языком медицины, латынь в этом плане уже уходит в прошлое.
Выводы, сделанные по итогам конкурса, печальны.
«Уровень подготовки студентов и интернов не позволяет называть их врачами, – полагает Илья Фоминцев. – Ужасающе низкая доля владеющих английским! Теория и навыки коммуникации с пациентами абсолютно отсутствуют и тотально не преподаются нигде в российских вузах. Выпускники не знают, как общаться с пациентом, когда он приходит к ним на прием, или они заходят к нему в палату. У них нет необходимых компетенций, они поверхностно мыслят, не способны принимать решения и рационально их обосновывать».
Выход из данной ситуации, по мнению Илья Фоминцева, лежит в разработке новых образовательных программ и объективных методах количественной оценки компетенций. Нужно проводить научные исследования успешности выпускников для валидации образовательных программ, а также искать способы увеличить время постдипломной подготовки до 4-5 лет.
«Конечно, родители кормить их так долго не могут, – говорит Илья Фоминцев, – поэтому надо платить ординаторам нормальную зарплату, изыскивать на это деньги. Ординаторы выполняют самую черную работу в клинике за мифические обещания, что их чему-то научат, но в реальности никаких обязательств перед ординаторами у кураторов нет. Можно, конечно, ничего не менять, но тогда не стоит рассчитывать на то, что мы получим достойных врачей».